Форум » Регистрация » Торфинн Роули » Ответить

Торфинн Роули

Торфинн Роули : 1. Имя и Фамилия: Торфинн Хэмиш Роули | Thorfinn Hamish Rowle 2. Возраст: 31 год 3. Семейное положение: Женат на Дезире Роули (Карно); трое детей (Дэйрдре, Миллисент [8 лет] и Киллиан [4 года]). 4. Рост и вес: 6,1 фута; 159 фунтов 5. Внешность: Все-таки по его лицу видно, что он чистокровный. И не только в манере держаться, в задранном подбородке и идеально прямой спине; не только в тонких крыльях носа и остром подбородке; но и тех чертах, которые выработались в этой прослойке людей из-за постоянного кровосмешения. У мистера Роули непропорционально длинные и костлявые пальцы, это сильно бросается в глаза, но что уж сделать, ведь против наследственности не попрешь. В ту же копилку можно отправить неестественного, серого оттенка кожу, слишком чувствительную к свету, отчего она большую часть времени напоминает постоянно заживающую, шелушащуюся и бледно-красную рану. На ней тонкими синими полосами проступает сетка вен, и это выглядит довольно уродливо. Впрочем, в его внешности есть и достоинства, а есть и такие черты, каких не встретить у его ближайших родственников. К последним можно отнести средний рост, тогда все Роули возвышаются над окружающими на голову-две. Торфинн жилистый, в меру мускулистый, в нем нет того изящества аристократической худобы, что, положим, досталось его отцу. Он несколько прихрамывает на левую из-за давешней травмы; конечно, колено уже давным-давно зажило, но вот воспоминание о брыкающемся скакуне, что протащил его четверть мили за собой – нет. Психосоматика, чтоб ее. У мистера Роули темно-русые, пепельные волосы, которые больше бы подошли средневековому крестьянину. Несколько тяжелая челюсть и легкая небритость туда же. Ах да, еще длинная шея, которая делает его похожим на угрюмого лебедя. Зато все остальное в чертах его лица вполне можно назвать благородным (термин «красивый» здесь все же неуместен): тонкая полоска бескровных губ, бледно-серые, блеклые глаза, в которых не отражается ничего: ни радости, ни злости, - просто органы, никакие не зеркала души. Чуть длинноватый острый нос несколько искажает их миндалевидную форму, кажется, что они посажены глубже, чем это есть на самом деле. Но легкие морщинки на лбу, в уголках глаз и губ все же напоминают, что перед вами живой человек, а не бесчувственная, до льда спокойная кукла. 6. Раса, национальность, гражданство: европеоидная, англичанин, подданный Великой Британии. 7. Характер: Единственное, за что Торфинн благодарен своим родителям, это привитые ему манеры, за которыми так удобно скрывать эту животную жестокость. Благодаря строжайшему воспитанию он научился держать себя в руках ровно до той минуты, пока за ним не закрывалась дверь личного кабинета. И тогда уже это показное спокойствие или легкая улыбка слетают с его лица. Как часто в детстве его матери доводилось слышать странные звуки, раздававшиеся из спальни Торфинна? Часто, слишком часто, а ведь тот всего-то спускал пар, кидая канделябр в портреты родственников. Он так серьезно подвержен внешнему влиянию, но никогда не выкажет своих истинных мыслей перед начальством, никогда не сорвется на подчиненном. А вот покидать дротики в их колдографии на досуге любит, о да. Из-за постоянного сдерживания эмоций и переживаний внутри себя, он прослыл смурым и нелюдимым. Он никогда никому не доверяет, кроме себя самого. И хотя он не эгоцентрик, но для собственной выгоды готов поступиться с любыми общественными принципами, но со своими собственными – никогда. Он слишком консервативен в поведении, и то же самое воспитание повлияло на его расчетливость. Уж что-что, а любое дело Торфинн может просчитать на несколько шагов вперед, а если нет, то обязательно оставит себе пути к отступлению. Он не считает зазорным умасливать людей, и это неплохо у него получается, а они в ответ ведут себя с ним в основном так же лицемерно, как и он сам: улыбаясь, но за спиной пряча ядовитый кинжал. За свою жизнь он слишком многое почерпнул из книг, и нещадно пользуется этими знаниями даже в самой простой ситуации. Особое удовольствие доставляет ему вводить собеседника в тупик упоминанием какой-то редкой теории или рассуждениями какого-то древнего философа. Глядя на это растерянное выражение лица перед собой, Торфинн испытывает ни с чем не сравнимое удовольствие, реализуя через чувство ментального превосходства свою ежеминутно сдерживаемую ярость. Хотя кто знает, что ждать от подобного поведения Торфинна, ведь вдруг когда-то фактор детонации окажется более тяжеловесным, чем холодная вежливость или банальный этикет? Вам может показаться, что мистеру Роули вообще никто не нужен. И хотя большинством людей Торфинн, и в самом деле, пренебрегает, но он довольно трепетно относится к своему семейству, за исключением, пожалуй, старших поколений, которых уважать-то и не за что. Кровь для него очень многое значит – и в плане принадлежности к роду, и в плане ее чистоты. 8. Физические способности: Среднестатистические; хорошо развиты мышцы на ногах из-за любви к конным прогулкам, но страдает психосоматической хромотой. 9. Магические способности: Владение Трансгрессией Маггловедение – мастер (Превосходно) Нумерология – мастер (Выше Ожидаемого) Трансфигурация – подмастерье (Превосходно) Зельеварение – подмастерье (Превосходно) ЗОТИ – подмастерье (Выше Ожидаемого) Заклинания – подмастерье (Выше Ожидаемого) Травология – подмастерье (Выше Ожидаемого) История Магии – подмастерье (Выше Ожидаемого) Астрономия – ученик (Выше Ожидаемого) ИМС – ученик (Удовлетворительно) 10. Образ патронуса: Ворон 11. Сокровенный страх, который принимает Боггарт: Кричащая на него сестра 12. Место службы: Отдел магических происшествий и катастроф, Комитет по выработке объяснений для магглов. Совладелец магазина зелий «Найтингейл и Роули» в Лютном переулке. 13. Политические убеждения: Поддерживает идеи ПС, и, хотя сам к ним и не примкнул, всегда готов выполнить мелкие поручения, для которых требуется люди с определенным влиянием и чистым левым предплечьем. 14. Тайные организации: --- 15. Чистота крови: Чистокровный 16. Биография: Торфинн всегда был белой вороной в своей семье, и даже куда более – в буквальном смысле. Не обошли его юную особу в первые же годы жизни светские сплетни о том, что Присцилла согрешила на стороне, и ребенок вовсе не от нынешнего главы рода, ведь все Роули были темноволосыми. Но Хэмиш был далеко не дурак, он проверил все по нескольку раз, и стоило только дивиться сложившейся ситуации. Впервые за последние полвека наследником семьи стал ребенок с темно-русыми волосами. Хотя, что ему там было наследовать, непомерные долги? Пожалуй, все же стоило начать рассказ с самого начала. Кто же такие все эти Роули? Ответ кроется в четырехвековой истории их семьи, когда один довольно-таки успешный предок сумел каким-то непонятным для самого себя образом сказочно разбогатеть, чего и хватило на пару веков его расточительным потомкам. А вот дальше было хуже, гораздо хуже. И почему, когда говорят «чистокровные», то мозг обывателя сразу рисует несметные богатства, манеры и непреклонную чистоту крови? Роули, конечно, тоже могли быть такими, и, собственно, вплоть до окончания девятнадцатого столетия они таковыми и были, но в последнее время в их древе все чаще и чаще стали проскальзывать полукровные и даже магглорожденные родственники, правда, никогда - в главной ветви семьи. Когда-то Роули прожигали жизнь, не заботясь о своем банковском счете. Когда-то Роули могли позволить себе пышные приемы и продолжительные рауты. Когда-то Роули владели огромными имениями в Пон-дю-Лу и Майене и великолепным особняком на улице Честер Сквер, но от прежних богатств у них осталась только эта бывшая вилла, выстроенная за чертою Лондона в начале прошлого века, а теперь зажатая между мрачными зданиями района Сохо. В доме царила нужда, тайная нищета, особенно удручающая, когда ее пытаются прикрыть показной роскошью. Конечно, сейчас семье приходилось работать, не покладая рук, но всех их усилий едва хватало, чтобы покрыть непомерные долги: семейный магазин давно перестал приносить такой доход, чтобы можно было забыть обо всем на свете. И хоть дети изнашивали всего по тройке мантий в год, а их воспитанием занималась родная бабка, но как только дело доходило до приема гостей, то Роули выставляли на стол лучший фарфор и нацепляли на лица вежливые улыбки, про себя в ужасе подсчитывая расходы. Им так не хотелось, чтобы слухи о разорении семейства стали неопровержимыми фактами, что они все усилия прилагали к сокрытию данного недоразумения. Именно в этом унылом месте и провел свое детство и юность Торфинн Роули, второй ребенок нынешнего главы дома и его молодой супруги. И тем более странно было, что в этой семье ленивцев и глупцов появился отпрыск с такой железной деловой хваткой, что к своим тридцати годам сумел выкупить уже упоминавшийся выше особняк на Честер Сквер, который был заложен чуть ли не за двадцать лет до рождения самого Торфинна. Но, все-таки, давайте пойдем по порядку. Итак, 19 февраля 1967 года Хэмиш Роули вздохнул с облегчением: мальчик. Он никогда не планировал иметь больше одного ребенка, а первенцем оказалась девочка, которой он совершенно не уделял внимания. Он уже подсчитывал в голове пагубные расходы на содержание двоих отпрысков примерно одинакового возраста, но также хорошо знал, что не заимей он наследника, то всему магическому Лондону станет прозрачно ясно, что дела у него идут не ахти как. И хоть не удалось избежать нескольких порочащих слухов, это было куда меньшее зло, чем весть о полной нищете. Хэмиш хотел воспитать Торфинна сам, а для дочери была спешно выписана из Кардиффа мать Присциллы, но младший Роули с самого детства выказывал непозволительно ничтожное внимание всем своим старшим родственникам, а отцу в первую очередь. Тот хотел было расшевелить мальчика, когда тому было три, четыре года, но вскоре Хэмишу и самому надоела эта отстраненность сына, и он махнул на него рукой, предоставив воспитание сухопарой теще. А Торфинн был и только рад, ведь так он мог больше и больше времени проводить с обожаемой всеми фибрами души сестрой. Он всегда в ней души не чаял, и это было негласным правилом: не расстраивать сестру. Та не хотела расстраивать отца, но каждый из них несколько раз в своей жизни нарушил эту установку. Филлис и Торфинн редко общались с другими детьми, это было сделано намеренно (еще один ход, дабы пресса и светские дамы не прознали о банкротстве), так что, вынужденно или добровольно, они все детство провели вместе, и как тут не привязаться к друг другу, если привязываться-то больше не к кому? И хоть характеры у них были совершенно разными, пока дети не поехали в Хогвартс, они находили общий язык, а конфликтов между братом и сестрой, как таковых, никогда и не было (мелкие ссоры не в счет). Но Торфинн разительно отличался ото всех в своей семье: не было той мечтательности и того безрассудства, что свойственны всем Роули, ведь почему они разорились? Слишком много непризнанных поэтов семейство выпустило в мир. Торфинну же было куда интереснее проводить время за чтением очередной книги, не обязательно научного толка. И выглядел он всегда, как кронпринц, держал марку даже в самой неловкой ситуации. А какая ситуация может быть более неловкой, чем изучение этикета не единственном оставшемся целым наборе серебра и верховой езде на умирающей от мыта. Но он с самого нежного возраста знал, что Хэмишу просто не хватает жесткости в делах, постоянства, а обладай он ими, то и дела пошли бы в гору. В возрасте семи лет Торфинн внезапно для самого себя подпалил юбку матери, когда той вздумалось отчитать Филлис за разбитую вазу. Смятение, обиду и раскаяние на лице сестры видеть было невыносимо, и он внутренне вспылил, а заполыхало снаружи. И, конечно, ему досталось за этот проступок сполна, но сам он внутренне радовался, ведь каждому чистокровному ребенку хотя бы на мгновение бывает страшно, что он окажется сквибом. Но письмо из Хогвартса пришло точно в срок, хотя экономные Роули закупили товары в школу еще сезоном ранее, и чем хороши чистокровные семьи – можно без зазрения совести пользоваться котлами, телескопами и весами предков, но семейству доставило проблем назначение на третьем курсе Филлис загонщиков в квиддичной команде, все же хорошая метла – вещь недешевая. Ах да, Торфинна распределили на Слизерин, и за все семь лет обучения он так и не завел ближайших друзей. Нет, приятели-то были, но не было потребности в близких отношениях, ибо наступило в них полное разочарование из-за единственного человека, который Торфинну был действительно интересен: у сестры-гриффиндорки теперь была своя компания, куда зануд-слизеринцев не брали. А уж юный Роули именно таким и был: один из лучших студентов на курсе, притом ортодоксален не на шутку. В то время, когда Филлис влипала в очередную историю, прогуливала занятия или отработки и выходила на поле с битой в руках, Торфинн коротал свои угрюмые дни в компании пыльных фолиантов, брал дополнительные занятия по Истории магии и выполнял мелкие поручения декана. На пятом курсе его назначили старостой, и он, поступившись с собственной совестью и честью факультета, стал покрывать сестру от гнева учителей, ибо с каждым годом все более и более на ней отражалось пагубное гриффиндорское влияние. Впрочем, последствия очередной забавы старшей Торфинн не был в силах скрыть. Это был первый раз, когда он разочаровался в сестре. Впрочем, второй раз был точно таким же. На Хаффлпаффе был некий ученик, не стоящий и крупицы внимания, Рэйнер Робертс, но, все же, Торфинну пришлось немало переживать из-за его близких отношений с сестрой. И хоть Роули-младший и не понимал столь скверного выбора сестры - тем более, что она была помолвлена с богатеньким полукровкой из Мэна вот уже как два года, - но покрывал эту порочную интрижку в течение всего шестого курса. Однако вскоре родители уже не могли обманывать себя, ведь налицо стало ясно, что отношения Филлис и мистера Робертса зашли слишком далеко. Впрочем, скандала на этот раз удалось избежать: все дело выставили так, будто мисс Роули слегла с пневмонией, хотя на самом деле избавлялась от нежеланного ребенка. На этот раз все получилось, но только на этот. И Торфинн решил, что Филлис просто оступилась, что это досадная случайность, но вскоре ситуация только ухудшилась. А у Торфинна-то, конечно, не было таких безрассудных поступков, он был тих, и никто не знал, что на уме у этого заучки. Даже на факультете змей он прослыл парнем с каким-то жутковатыми чертами характера. Нет, он не враждовал и на подставлял кого-то намеренно, на каждое его действие – будь то турнир по полюй-камням или курсовая работа по Травологии – неизменно сбивало с кого-то спесь, удары приходились в самое больно место, будто он просчитывал все на несколько шагов вперед. Впрочем, именно так оно и было. Казалось, что на седьмом курсе он все свое время посвятил учебе, но на деле же отомстил всем тем, кто посмел перейти ему дорогу в школьное время: будь то ложная подсказка на экзамене, изощренное зелье цвета, подлитое в тыквенной сок и вызвавшее весьма интересный оттенок кожи, или прерванное полтергейстом (которого, Торфинн, разумеется, науськивал) свидание возлюбленных. В тот же год самый когда-то родной ему человек стал самым ненавидимым. Он не мог в это до конца поверить. В тот день, когда он заслуженно получил свои 11 ПАУК, когда он был невероятно собою горд, его ждало отвратительное разочарование. Сестры пару недель не было дома, она гостила у своей подруги в Абердине, а вернувшись, почему-то, направилась в кабинет к отцу, а не в спальню брата, дабы поздравить его с успешным окончанием учебы и вступлением в должность в Отделе магических происшествий и катастроф. Через непробиваемую злобу мучительно медленно текли минуты вокруг, и к тому моменту, когда Филлис появилась в его комнате, Торфинн был уже гораздо на взводе. Быть может, не будь он так зол, он бы и отреагировал иначе, но тогда все это вылилось в жуткий скандал с попыткой проклясть сестру как-то поизощренней, чтобы и не думала, и не могла, никогда не смела… - I don’t love you anymore. - Since when? - Now. Конечно, они встречались позже, не могли не видеться. Чаще всего Торфинн видел ее на квидддичных матчах, чуть реже – на приемах в честь победы «Воителей», но он всегда держался так, будто видит эту женщину в первый раз и будто не с ней провел лучшие дни юности. Прошло уже почти пятнадцать лет, а он не мог взять толк, почему чистокровная англичанка вышла замуж за простого маггла, стала играть в шотландской квиддичной команде и перестала думать о традициях семьи, и, самое главное, перестала думать о нем. В свете сложившихся событий родители поспешно женили его на какой-то чистокровной француженке. Нет, вы представляете, француженке! Она на момент свадьбы-то знала по-английски только «приятно познакомиться» и «великолепно», да и другими талантами не обладала, больше походя на расфуфыренную курицу. Но кто Торфинн такой, чтобы перечить отцу? Поэтому он просто стиснул зубы, попытавшись привыкнуть к постоянно назойливо лопочущей супруге. Та даже ребенка не могла выносить: первые две попытки продолжить род окончились выкидышами, слава Мерлину, Дезире вскоре помогли колдомедики, и она осчастливила Торфинна сначала двумя девочками, а затем и мальчиком. Когда Торфинну только-только перевалило за четверть века, его отец скончался, и он вздохнул с облегчением, хотя и испытал непродолжительную грусть. Он уже смог повысить экономический потенциал свой семьи, но майорат никто не отменял. Уже через год доходы семьи впервые за последнее десятилетие превысили расходы, а еще через два года он выкупил «Почерневший вяз», особняк, принадлежавший Роули издревле. Примерно в это же время он стал поддерживать политику Пожирателей, впрочем, не спешился присоединиться к ним. Он относился к своим детям иначе, не так наплевательски, как это делал Хэмиш. Торфинн старался обеспечить их как лучшим воспитанием, так и определенной порцией отцовской любви. Хоть он и проводил большую часть дня в Министерстве, но всегда уделял внимание близняшкам и сыну. Но это были не единственные дети, к которым он привязался. После подлости Филлис он стал думать, что уже никогда не сможет даже дотронуться до вещи, которой хоть когда-то касалась ее рука. Впрочем, неожиданное письмо и занимательная встреча с ее сыном, Теренсом, несколько переменило его мнение. У них нашлось намного, намного больше общего, чем Торфинн только мог предположить. 17. Учебное заведение: Хогвартс (Слизерин) 18. Волшебная палочка: 13 дюймов, вяз и сухожилие дракона. Толстоватая, довольно жесткая. Хороша для дуэльных заклинаний. Приобретена у Олливандера в 1978 году.

Ответов - 0



полная версия страницы